Рассмотрение истории атмосферной двуокиси углерода привело нас к так называемому "взрыву жизни", которое многие палеонтологи относят к началу кембрия.

Беркнер и Маршалл уделили много внимания этому "взрыву", с которым они связывают повышение содержания кислорода до 0,01 современного уровня, когда "жизнь смогла завоевать море". На самом деле представление о "взрыве жизни" в начале кембрия основано на недоразумении.

Начало кембрия не связано со "взрывом жизни" или хотя бы "взрывом животной жизни". Из гл. XII мы знаем, что уже в позднем докембрии существовали богатые и разнообразные фауны.

Всюду, где они только могли сохраниться, мы находим их остатки. Так называемый "взрыв жизни" в начале кембрия в действительности не что иное, как "взрыв ископаемых".

Просто именно в этот период некоторые группы животных приобрели способность выделять твердые раковины, кото-рые сохраняются в ископаемом виде гораздо лучше, чем мягкие ткани животных.

Вначале раковины были фосфатными, а затем появились еще более прочные известковые раковины моллюсков и плеченогих.

Упоминание о "взрыве жизни" в начале кембрия можно, кажется, найти в любом общем учебнике палеонтологии или исторической геологии. В таких руководствах обычно рассматриваются факты, относящиеся, собственно, не к истории жизни, а к истории ископаемых.

Как удачно сказал голландский палеонтолог И. ван дер Влерк, внезапное появление с начала кембрия множества ископаемых остатков свидетельствует не о "взрыве жизни", а просто о том, что в это время у животных "вошли в моду" раковины.

Далее >>>

Развитие атмосферы  |  Происхождение жизни и эволюция [домой]